Всегда прекрасно, когда выкладывают новую певицу. Но даже записи грандов принято сопровождать аннотациям. Здесь теме более. Нельзя ли донести до широкой публики, чем певица примечательна? Биография, карьера? Кто это вообще? Где поет? В интернете ничего нет. Где концерт, кто аккомпанирует? А то прям как "Каллас поет Пуччини", скажем. Но и там есть годы записи и дирижер.

Нашел, цитирую:

В двух словах
Профессиональная певица, художник, режиссер
Коротко о себе
Увлекаюсь философией, восхищаюсь природой, архитектурой, скульптурой
Образование
Хореографический колледж
Артист балета, 1962 - 1970
Театральная академия
вокалист, 1973 - 1978

Обыкновенное возрастное любительское пение, очень среднего качества, от выбора материала - все популярные арии для разных голосов в кучу - до манеры исполнения. Верхние ноты, особенно в "Орлеанке" - "ниже плитуса", извините. Это не профессиональный уровень вообще. Про оркестр тоже слов нет.

Послушал всего одну арию. Хватило. Начну с оркестра. Он просто заштатный. Про дирижёра умолчу, но не думаю, что такой оркестр кто-то "вытянет", хоть сам Тосканини.
Теперь о певице.
Голос небольшой, лёгкое сопрано. Мягкий и приятный по тембру, но пение не сказать, что убеждает. Неплохо для любителя. И всё. Но ведь в программе серьёзнейшие сочинения, трудные по-настоящему, по "гамбургскому счёту", а не романсы начала 19-го века так называемых "любителей": Булахова, Гурилева, Варламова...
У певицы лёгкое сопрано, верх чисто головного звучания, чуть не примарный по тону. Ей можно петь Амину, Марфу, Царевну-Лебедь (тембр соответствует), но какая там Аида, Елизавета, Баттерфляй! Тем более - какая там Горислава, Мария, Иоанна! Их даже в концертах побаивалась и не пела Вишневская, А Иоанна написана для меццо, или плотного, героического по звуку сопрано!!! А бетховенская Ah, perfido - где требуется голос крупный, способный на масштабное звучание!!! Вот и получается, простите, просто любительский произвол и криминал...

Уважаемый alexey semlyanoy (terrestro), Очень жаль, что Вас «хватило» только на одну арию. Иначе Вы, возможно, поняли бы, что перед Вами незаурядная певица. Я посчитал, что не так уж важно знать биографию человека ( здесь я отвечаю и на комментарий alexander grebennikov (ag_spb)), чтобы судить о достоинствах артиста. Начну с оркестра. Первой арией, на которую, видимо, Вас «хватило», дирижирует ныне покойный Гиви Васильевич Азмайпарашвили, главный дирижер Тбилисского оперного театра и главный дирижер оркестра радио и телевидения Тбилиси. Очень обидно за такую оценку этого замечательного человека и музыканта. Что касается певицы. Я не буду доказывать Вам профессионализм этой певицы, достаточно упомянуть лестные высказывания о ней Зураба Анджапаридзе (одного из ее педагогов), Джансуга Кахидзе, пригласившего ее на роль Памины и Евгения Колобова. Не знаю, где Вы услышали головное звучание. Оксана как раз отличается мягким, теплым грудным пением, при очень большом диапазоне (2,5 октавы). Если говорить о достоинствах: обратили ли Вы внимание на особую выразительность каждой фразы. Но для этого Вам потребуется преодолеть себя и послушать, например, того же Бетховена, или великолепную трактовку Елизаветы. Я хочу также напомнить Вам, что ария Иоанны первоначально написана для сопрано, и мне кажется, в этом первоначальном намерении Чайковского скрыто настоящее понимание Чайковским образа Иоанны, - девочки, которая волей судьбы должна стать героиней. Обычно эту арию исполняют в героическом ключе, что принижает, на мой взгляд, идею Чайковского. Послушайте совершенно потрясающий переход к репризе в исполнении Оксаны, и Вы, надеюсь, поймете, что я имею в виду, К сожалению, Чайковский иногда портил свои замыслы, следуя пожеланиям исполнителей. Но сохранилась, например, партитура первоначального варианта Дуэта Иоанны и Лионеля (кстати на http://intoclassics.net/ имеется запись с Оксаной Гачечиладзе), транспонированная позже Чайковским для М.Д.Каменской, - по которой видно, насколько обеднела музыка этого дуэта после изменения вплоть до оркестровки (Вы можете сравнить с лучшей, на мой взгляд записью с Софьей Преображенской). А удивительная, - трагическая – трактовка колыбельной Марии в исполнении Оксаны! Сравните эту колыбельную с записями Тамары Милашкиной (на мой взгляд лучшей), или Вишневской, и Вы, надеюсь, поймете, что Оксана Гачечиладзе – это далеко не «криминал».

Уважаемый Георгий!
Я за свою жизнь слышал достаточное количество сопрано (разумеется, не в записи). Из наших крупнейших в СССР - Милашкину, Биешу, Гейне-Вагнер, Ткаченко, Шимко, Циполу, Мирошниченко, Руденко, Ковалёву, Кааль, Войтес и ещё ряд имён, перечислять которых далее не вижу смысла. Разумеется, немало слыхал и зарубежных знаменитостей, начиная, скажем, с Генки Димитровой - одной из самых больших звёзд мировой сцены. Кроме того, я сам певец и педагог. Поэтому судить о профессионализме могу достаточно объективно, поверьте.
Высказывания о Вашей сестре Зураба Анджапаридзе оставим за скобками: я ни на чьё мнение не опираюсь - оно у меня своё. Меня менее всего интересуют отзывы и мнения Кахидзе и Колобов: дирижёры, как известно, практически чуть ли не все поголовно в голосах категорически не разбираются. Тот же Караян - яркий пример.
Я не сказал, что Оксана (не знаю отчества, извините за фамильярность) не музыкальна. Она музыкальна и голос мягкий. И небольшой. Легкое сопрано - оно и есть лёгкое. Если Вы смотрели DVD-диск "Поёт Павел Лисициан", то, быть может, обратили внимание, что в него включена сцена Амонасро (любимая партия П.Г,) и Аиды, где партию Аиды поёт его дочь Рузанна. У неё очень милый голосок и она чУдная, музыкальнейшая певица, но в этой партии чудовищно беспомощная, ибо имела лёгкое лирическое сопрано светлое по тембру и ограниченное по звучности, что совершенно противопоказано для этой партии. Но папе так хотелось записать дочь (возможно, и ей, Рузанне, тоже), что он не пожелал услыхать очевидный факт: камерной певице с таким голосом так же подходит эта партия, как скрипке партия контрабаса. Как бы эта скрипка не старалась! (Я начинал когда-то на скрипке). Увы! - никакая музыкальность не спасёт лёгкое сопрано, поющую Марию, Аиду, Елизавету, Гориславу и так далее. В чём Вы меня пытаетесь убедить!
Бетховенскую концертную арию "Ah, perfido" пели Флагстадт, Мёдль, Стибер, Каллас, Кабалье, Joan Hammond и проч. крепкие сопрано. Это не для таких голосов, как у Оксаны! И это даже не оспаривается: априори!
Я не ругал дирижёра, а ругал оркестр. Он плохой. Ну, скажем, не очень качественный. Если это Оркестр Телерадио - эта запись не говорит о его достоинствах, увы.
Я высказал свою (свою, подчёркиваю) точку зрения. Она может розниться с мнением других.

После долгих колебаний, все же решил Вам написать. Знаете, очень трудно иметь дело со штампами, когда сталкиваешься с позицией, типа «это так, потому что так должно быть». Я так понимаю, что основные претензии к репертуару Оксаны. Вы даже не можете себе представить, каким тщательнейшим образом выбирает свой репертуар Оксана. Потому что кроме тесситуры, диапазона и обычного понятия «по голосу» она каждый раз исходит из образа исполняемого. Например, она никогда не будет петь Тоску. Не потому что не по ее голосу, - но это не ее образ. Штампы часто мешают пробиться к замыслу композитора. Например, долгое время «Саломея» Р. Штрауса была империей Биргиты Нильсон и подобных ей. До тех пор, пока буквально не ворвался спектакль с маленькой, хрупкой К. Мальфитано, который мгновенно разрушил эту империю. А ведь это действительный образ Саломеи, – девочки-подростка, совершающей жесточайший поступок. И этот контраст, наверняка, имел в виду и Р. Штраус, и Оскар Уайльд. Согласитесь, такой образ гораздо сильнее, чем когда Саломею поет мощная и голосом и телесами Б. Нильсон. А Баттерфляй, - ведь этой японской девочке всего 15 лет. Неужели Пуччини писал музыку, представляя себе толстую певицу с «мясистым» голосом! Кстати, Тоти даль Монте (колоратурное сопрано) в этой роли производит впечатление как никакая другая Чио-Чио-Сан. Я физически заливался слезами, слушая ее. А Аида! Часто, слушая дуэт Аиды и Амнерис, думаешь, что присутствуешь при баталии двух яростных бабенок, где невозможно отличить Аиду от Амнерис. А ведь Верди постоянно в музыке создает образ слабой, одинокой, влюбленной без надежды на счастье женщины.
Я могу подписаться под каждым номером в репертуаре Оксаны, с уверенностью, что это именно то, где ей есть что сказать. Но опять штампы и стереотипы. Почему-то считается, что Бетховен не может быть нежным. Еще как может! “Ah, perfido” – это ведь не Валькирия, и даже не героическая бетховенская Леонора. Это образ несчастной, терзаемой ревностью женщины. Кстати, недавно я услышал эту арию в исполнении «легкого сопрано с небольшим голоском» - Элизабет Шварцкопф и Г. фон Караяна. Она меня убедила гораздо больше, чем Флагстад, М. Каллас, Тебальди, не говоря уже о других. Конечно, больше всего возражений вызывает «Орлеанская дева», потому я постоянно возвращаюсь к ней. Вы знаете, что эта опера с треском провалилась на премьере, и больше никогда не ставилась до советских времен? Да и эти советские постановки не оставили особенного следа, кроме разве спектакля Кировского т-ра с Софьей Преображенской. И львиная доля неудачи с этой оперой, на мой взгляд, заключается в том, что Чайковский изменил себе, своему первоначальному замыслу, в угоду кому-то стал переделывать музыку и загубил ее. А музыка прекрасна, но меццо-сопрано просто не в силах создать тот образ, который витал перед Чайковским. Так что я советую всем, кто хочет услышать настоящего Чайковского, настоящую Иоанну Чайковского, слушать эту оперу с Иоанной-сопрано. Так как вы педагог, я пожелал бы Вашим ученикам не мириться с шаблонами и рушить их. Конечно, Вам как педагогу следует держать их в узде и мудро направлять, - но не особенно мешать. Так как шаблоны – это самое страшное в искусстве. Они умерщвляют его. А искусству следует оставаться всегда живым и готовым к изменениям.

Георгий! Я с большим уважением отношусь к мнениям других, особенно если они музыканты. Соответственно, Вы понимаете, что это относится к Вам самым непосредственным образом. Я ценю Ваше отношение к делу своему и Вашу эрудицию, но у меня, как у вокалиста (и не теоретика-вокалиста, каких немало!) отношение к репертуару и требования к голосу в этом плане совершенно не предвзятые, а выношенные и выверенные годами и своей практики и судьбами других вокалистов.
История хранит огромное количество случаев, когда талантливейшие певцы, поддавшись уговорам товарищей и дирижёров, оставались без голоса в самом расцветет физических сил. Имя им - миллион. Я могу перечислить несколько имён, ещё свежих в памяти многих любителей вокального искусства. Катя Риччарелли, Мария Каллас, Елена Сулиотис, Лейла Куберли, Натали Дессей - это только малая часть потерявших голоса из-за всеядности. Они тоже думали, что голос им дан навсегда и можно петь всё, что угодно. И остались без голосов. Теперь такая же участь ждёт Нетребко, которая потеряла движение, чистоту интонации и отменяет спектакли очень часто. За всё на до расплачиваться! И кто бы что бы не говорил о Макбет-Нетребко в положительнном наклонении, против Монастырской - она просто овца беспородная, потому что для леди Макбет надо большой голос, способный "прорезать" оркестр и способный на большУю вилку между piano и forte. Чего, понятно, маленькому голосу не под чилу. То что Аиду Френи спела в совсем уже зрелом возрасте, будучи во всоружии своего уникалного мастерства и голоса, говорит об уме и дальновидности это по-настоящему великой певицы. Я, в свою очередь, скажу, что был вынужден уйти из театра только потому, что прямо со школьной скамьи мне поручили партию Канио, а я отказался, считая это делом опасным. Так что каждый идёт своим путём и каждый должен думать о том, что здоровье, а тем более - здоровье голоса - вещь крайне хрупкая. И рубить дерево надо по своему плечу.
Что до Шварцкопф.
Николай Гедда в своей книге "дар не даётся бесплатно" очень ёмко охарактеризовал её, как исполнителя: "...Шварцкопф я всегда считал холодной как лёд и расчётливой женщиной. ... Если сравнить с её не менее знаменитой коллегой Ирмгард Зеефрид, то это сравнение будет явно не в пользу Шварцкопф. ...Теплота и интузиазм - это то, чего Шварцкопф не хватает." Мне лично её слушать не интересно: всё вовремя и всё отстранённо. Да и голос у неё столь посредственен, что невольно думаешь: не будь Легге, никогда бы эта женщина не сделала ту карьеру, какую сделала. И Зеефрид, и Шуман, и Штрайх - много интереснее: ярче, теплее, человечнее..